Подростком я была, не то, что сложным - абсолютно сумасшедшим. И если в 15ть это были неферские тусовки, разборки с гопотой и редкие, но довольно яркие разговоры с ппсниками и следователями, то в 21, моя крыша съехала окончательно и я попала в военно-патриотическую
секту организацию. Ну и как в любой, уважающей себя
секте организации, 98% нашего свободного времени было занято именно ею: устав, тренировочные лагеря, пропагандистские занятия, игры из разряда: "собрать-разобрать автомат" и т.п... Я пробыла там полтора года, поэтому поговорка, "кто в армии служил, тот в цирке не смеется", улыбки у меня не вызывает.
( А вы знаете о дембельском синдроме? Эту часть можно смело пропустить )В общем, по возвращении из
Абхазии, мой "дембельский синдром" обострился.
А тут, как назло, на какой-то гулянке, встретила приятеля по старой тусовке. С ним были два его друга (судя по манерам и виду, только недавно вылезшие из спортивных штанов, и осознавшие, что кроме пива и семок есть и другая еда). Мы решили поностальгировать: взять портвейна и посидеть в старых дворах...
А надо сказать, что пью я крайне редко, но если уж пью... В общем, инстинкты самосохранения у меня в таком состоянии выключаются, а агрессия зашкаливает (не пейте со мной, пожалуйста!). Ну а про дембельский синдром я уже писала, да.
Идем мы, значит, мимо "родного опорняка", и я товарищу своему тусовочному говорю что-то вроде: "О! Места боевой славы..." Как оказалось, ни одна я в нетрезвом виде впадаю в неадекват. Один из этих, которые со спортивными штанами недавно расстались, на меня как вызверится: "Что ты знаешь о войне, девочка?! Что значит, "места боевой славы"?!" А я уже злая, и пьяная, возьми да и спроси у него: "Ты в армии служил, мальчик?" Он ответил, что нет, не служил. А я ответила, что в таком случае, он может быть свободен. Мальчик аж позеленел.Тут мой тусовочный товарищ вовремя вспомнил о том, что у меня с инстинктом самосохранения проблемы, ухватил меня под руку, и начал оттаскивать в сторону, рассказывая какие-то глупости из разряда "да ладно, да прости дураков, ну пьяные они"... И вот он меня почти уже утихомирил, как тот самый "дурак" решил подойти и извиниться. Вы знаете, как пьяные извиняются? Я знаю. Второй бы раз нас вряд ли кто-то смог растащить. Поэтому ситуацию надо было срочно спасать.
Он мне только успел сказать: "Ты извини меня, но..." Как я, невежливо его перебив, с холодной сталью в голосе выдала: "Ты когда-нибудь заброшенную девятиэтажку видел? Когда сотня черных окон и тишина вокруг, ни души. Ты знаешь, что такое просыпаться ночью, от тишины, потому что помнишь, что ночью должен рокотать боевой вертолет в небе, с интервалом в пару часов? Ты себе представляешь, как общаться с мирными людьми, зная, что у каждого из них в доме по автомату?!"
Мальчик завис. Почесал ухо и спросил: "А ты все это видела?" Я ответила - да. Он спросил: "А где?" Я с каменным лицом бросила: "В Абхазии", - и замолчала...
Собственно больше ничего не произошло, но следующей компании пьяных особей в спортивных штанах, которые нам попались на пути, меня представили так: "Это - Катя. Она воевала в Абхазии".
Я не говорила, что я там воевала. Я просто хотела объяснить, что хотя бы очень примерно (в отличии от него), но представляю себе, что такое война. Просто шаблонность его восприятия мира, даже не дала ему, задать мне уточняющий вопрос. Он решил, что он и так все понял, вычислил и рассчитал. А мне было влом его переубеждать.
Очень часто, мы интерпретируем события по установленным шаблонам. Нам лень задать себе простой вопрос: "А вдруг, это не так?" Нам проще подумать о том, какие мы опытные, мудрые и прохаванные, и оставить все как есть. Иногда из-за этого страдают судьбы, иногда жизни. Но большая часть людей все равно так и останется в рамках раз и навсегда заученных алгоритмов, потому что им проще поверить в аксиоматичность своих суждений, чем в то, что они могут не соответствовать действительности.